Сколько горя видел он сегодня, когда они тушили пожар в Райне, сколько горя прочитал в глазах девушки, нашедшей приют у Лизбет Кале. Когда она поднялась наверх, на чердак, и Лизбет познакомила их, нестерпимая боль снова пронзила его. Сердце разрывалось, когда девушка причитала: «Никто, никто ничего не может сделать, они все хотят погибнуть, все хотят погибнуть». Вот тогда-то он и пустился в путь на батарею, к капитану. Разум его протестовал против этой затеи. Необходимо было выждать еще несколько часов. Он поверил в доброе имя этого человека. В Райне говорили, что командир зенитной батареи не нацист и не солдафон. А как перепугалась Лизбет Кале, когда я сказал: «Пойду сейчас на батарею и постараюсь пробудить совесть капитана».— «Фольмер,— сказала она,— я не вправе вас удерживать. Будь у меня это право, я бы вцепилась в вас ногтями и зубами...» — А я возразил ей: «Лизбет, разве мы имеем право думать о себе?» - И она отпустила меня, отпустила без единого слова.
Когда они, толкая перед собой Фольмера, проходили по тесным сеням мимо комнаты матери, он крикнул:
— Мать, возьми Лизбет к себе в дом...
Хеншке-Тяжелая Рука был человек мстительный. Мстительность брала у него верх даже над трусостью.
Комментариев нет:
Отправить комментарий